Подростковый возраст. Воды реки Стикс- Станислава Телегина.

Франсуаза Дольто в своей книге «На стороне подростка» писала, что «К подростку возвращается хрупкость новорожденного».
Подростковый возраст — это самый сложный период из всех возрастов. Подросток невероятно уязвим в этот момент, несмотря на свою иглистость, шероховатость, временами полнейшую несносность в этот период взросления они больше всего похожи на моллюсков, твердых как камень снаружи, но ранимых и нежных внутри. Трансформация очень болезненна, из ребенка подросток должен претерпеть изменения во взрослого, как физические, так и психологические. Подросток очень чувствителен к тому как на него смотрят и что ему говорят, он запоминает все и впитывает в себя, и любая негативная информация в этот период может восприниматься им за истину и остаться с ним на всю жизнь. Семья оплакивает подростка, он уже не ребенок, и он именно такой, какой он есть, а не тот, кого хотели видеть родители. В большинстве случаев подросток будто бы переживает свою смерть, смерть для своей семьи, умирая как ребенок он должен будет переродиться во взрослого, но для этого ему придется пройти долгий и болезненный процесс взросления. Подросток, сохранивший внутри своей души ребенка, не сможет стать взрослым.
Буря гормонов, интенсивный рост, смена деятельности, сферы интересов, привычного круга общения, все это разом наваливается на подростка и ввергает его в дикий стресс. Подросток в большинстве случаев не может контролировать свои порывы и из-за изменений, происходящих в его организме, коре, но также и из-за недостаточности знаний и опыта, как он мог бы справиться со стрессом, работать со своим гневом или просто расслабиться и снять напряжение.
Подросток находится между жизнью и смертью, в одинокой борьбе, весь подростковый возраст посвящён тому, чтобы бороться и совершать все новые и новые подвиги, доказывая себе и окружающим, что он этого достоит. Очень много подростков не по наслышке знают, что такое депрессия или паранойя, они могут защищаться от них гневом, но именно так выглядит их конец детства и их начало пути в непонятное, непознанное будущее.
«Число детей в состоянии депрессии, которые хотят умереть, куда больше, чем обычно думают: у них просто нет возможности проговорить то, что их волнует»
Почему среди подростков так распространенно стремление к атрибутике смерти? Потому что они находятся в подвешенном состоянии, будто бы переплывающие реку Стикс они не могут найти себя в ее водах.
Изначально у всех народов существовали обряды инициации, которые означали конец их детства и начало взрослой жизни. Неофиты, будущие мужчины должны были проходить через болезненные ритуалы, символизирующие отделение от матери, выход в новую жизнь. В современном мире символическая подоплека отрочества исчезла и подросткам очень сложно найти себя и определить момент, когда стоит начать сепарацию. Но в глубине души сидит эта депрессия - тоска по потерянному объекту, не отгореванному, не оплаканному, не прожитому.
Подростки облачаются в черное, как будто отдавая честь своему ушедшему детству и связи с матерью, от которой они теперь должны уйти. Часто они находят поддержку в лице более старших товарищей, или своих бабушек и дедушек, как будто бы пытаясь найти поддержку в тех, кто близок к своей собственной, не символической смерти. Подросток часто становится изгоем, не понятый родителями, в какой-то мере из-за чувств соперничества, ведь это больше не ребенок, а в какой-то мере из-за напоминания о конечности всего, как будто открывая первозданный страх смерти перед другими. Не понятый социумом, из-за внушения чувства страха, из-за бессильной агрессии, которой наполнены подростки, с одной стороны проявлением борьбы за себя и за свою дальнейшую жизнь и судьбу, а с другой - злобу за убитое детство. Подросток в своем амплуа соткан из противоречий, он находится сразу на двух концах полюса. И чувства внутри отражают это состояние, расколотости, несобранности, растерянности. Окружающие подростка могут испытывать запутанность и давление в результате амбивалентности подростка и его поступков. С одной стороны, подросток вызывает невыносимый гнев, а с другой он требует защиты и вызывает родительские чувства. Подросток подобен химере, в нем еще остаются очертания детства, но они уже искажены и растворяются во взрослости.
Подросток еще не умеет справляться с навалившимися на него проблемами и его психика только готовится к тому, чтобы научиться адаптивно реагировать на происходящие изменения. Когда этот механизм дает сбой и психика применяет ригидные механизмы, то возникает вспышка симптомов или патологического поведения. Но поведение подростка не является сама по себе отклонением, это всего лишь симптом гораздо большей проблемы, всей семейной или даже социальной системы.
Психика подростка настолько лабильная, что она работает как лакмусовая бумажка на выявление проблем среды и их роли в инициировании симптомов. В таких ситуациях для подростков характерны короткие психотические эпизоды, вспышки гнева, паническая тревога, маниакально-депрессивное расстройство или же попытки суицида. Каждый симптом или расстройство как отражение его реальности. Психика и реальность тесно переплетены и, казалось бы, одно встроено в другое, и они меняются только в связке. Когда подросток сталкивается с тем, что не может решить, то в его психическое пространство прокрадывается тревога, которая становится элементом критической ситуации. Истерика в этом возрасте может быть единственным способом выразить свои сильные чувства и невыносимую тоску, снизить градус и избавиться от тревоги. С помощью истерики подросток преобразовывает свою психическую реальность, которую не может вынести и принять. Окружение в этот момент не должно быть отстранено или напугано, оно должно быть контейнером, как мать для младенца, который полон боли и отчаяния и в его крике сочетается вся боль и гнев этого мира.
Агрессия в подростковом возрасте абсолютно нормальное явление, она сигнализирует о проверке пределов формирующейся личности, она необходима чтобы защитить подростка и позволить ему найти себя в этой «борьбе за жизнь». Подростку еще только предстоит найти себя в этом огромном мире, предстоит пройти болезненный и страшный ритуал отделения от родителей. Это и есть рождение «Я», где подросток будет являться цельной личностью, а не частью семейной или социальной ячейки. Они находят себя через свое окружение, подобно зеркалам - ищут себя друг в друге и из этого взаимодействия рождается что-то новое, а также рождается способность пережить боль сепарации, посредством наблюдения за тем, как с этим справляются другие, референтные им близкие. Кризис в подросковом возрасте не является отклонением. Кризисы – это здоровые процессы, необходимые для этого процесса построения личности, чаще всего, отсутствие кризисов свидетельствует о наличии патологии у подростка. На то каким будет исход кризиса – благоприятным или нет влияют не только силы самого подростка, не только его способности, но также и наполненность окружающей среды, отношение окружающих к его проблемам и их способность выносить его.
Подростковый возраст – это как темные воды, заходя в них они не знают кем и когда они оттуда выйдут и останется ли от них хоть что-то, когда они взойдут на другой берег. Возможно, на другом берегу их ждет рождение нового «Я» и обновленные они будут строить свою жизнь дальше, свободные от боли и сепарационных тревог. А может, на другом берегу их ждет дезинтеграция и потеря самих себя. И, подростки, облачаясь в ритуальные темные одежды, пытаются заглянуть в будущее, чтобы увидеть хоть что-то через темень вод, а что ждет дальше? Что сделать чтобы узнать лицо символической и реальной смерти, с которой им придется столкнуться и которую они так боятся? Как подготовить себя к этому походу и не заблудиться, не сгинуть? Подростковый возраст полон тревог и поэтому настолько эмоционален, и настолько невыносимо эмпатичен, смотря в глаза подростка сталкиваешься не только со своими собственными подростковыми тревогами, но и с первозданными страхами, которые становятся близки как никогда.